Самый мой большой в жизни страх – быть жертвой, быть слабой, уязвимой, чувствовать себя проигравшей. Поэтому я пройду через это напролом, ради себя и ради тех, кто борется с биполярным аффективным расстройством. Я хочу, чтобы меня принимали такой, какая я есть, или не принимали, но я не собираюсь скрывать от мира свою правду.

Людей, страдающих психическими расстройствами, много. Многие страшатся говорить об этом. Мы боимся, что нас будут клеймить сумасшедшими, что будем отвергнуты обществом. Эти фобии все усугубляют. Я не хочу бегать по этому кругу. Я хочу пролить свет на то, как биполярщики проживают свои искалеченные болезнью судьбы.

На страницах моей книги я рассказываю о коварной болезни, которая отступает, а затем возвращается вновь и отнимает у меня жизнь. И о том, как я встаю с колен и продолжаю идти после того, как приступ ломает все, что я до него успеваю построить.

Я поведаю вам о том, что это за болезнь такая, которая не видна на снимках и не диагностируется в течение нескольких лет, будучи очень сложной и коварной.

Биполярное аффективное расстройство — это, говоря общечеловеческим языком, нарушение работы эмоционального фона. У тебя нет нормальной шкалы перепада настроения. Твои эмоции либо отсутствуют, откладываясь в подсознании, либо, накапливаясь и наслоившись друг на друга, вырываются в какой-то момент наружу в виде приступа психоза. Психоз — это состояние, при котором человек теряет связь с реальностью. Я проживаю эмоциональные галлюцинации, а некоторые больные биполярным расстройством в худшем положении: они видят и слышат искажения, как больные шизофренией люди. Но это не самое страшное, вторая стадия – уход в депрессию. В приступе мозг сильно истощается и скатывается в противоположное состояние. Он словно замирает. Ты можешь годами ничего не чувствовать. Ты просто не реагируешь на мир. В таких состояниях биполярщики часто прибегают к употреблению психостимуляторов, алкоголя или запрещенных веществ. Ты готов проделать с собой что угодно, чтобы хоть как-то возбудить свое сознание. Мозг находится словно в анабиозе. Ты ничего не можешь усвоить и переварить. Ты будто в вакууме. Это длится какое-то время.

Чаще всего человек не справляется. Он будто каучуковое тело, в него можно есть, его можно перемещать, но нет ощущений. Никаких. Это опасный момент, в котором биполярщик и провоцирует свои выходы в маниакальные фазы.

Люди, со стороны наблюдая за мной, думают, что я очень темпераментна и эмоциональна. На самом деле я, сама того не понимая, раскачиваю свой эмоциональный фон всю жизнь. Так изящно я выхожу из подавленности. Я говорю громче остальных, вызывающе смеюсь, жестикулирую, мой юмор часто вульгарен и в моих движениях много нарочитого. Я намеренно выталкиваю себя из внутренних зажимов и зацикленностей, в которых живу.

Я написала книгу о своей судьбе, о жизни, которую проживаю в этой битве со своим собственным мозгом.

В народе говорят, горе от ума, хотелось бы так думать, но, увы, все сложней. Много лет назад я улетела жить в США, и там со мной случился первый эпизод.

В период мании я успеваю вывернуть наизнанку свою истрепанную душу, вывалить из подсознания все, что в нем заключено, чем поражаю тех, кто находится в непосредственной близости.

Но самый сильный и важный посыл, который несет моя книга, – это мысль о том, что человек в подобной ситуации не должен себя стыдиться. Он не должен замирать и страдать от совершенных им действий. Надо просто принять факт своей болезни и продолжать с этим жить и бороться.

Не следует винить тех, кто не в состоянии понять путь, которым ты идешь. Меня всегда спасала лишь одна вещь –человеколюбие и глубокое понимание эгоистической натуры человека. В приступах я теряла тех, кого люблю и к кому привязалась, – друзей, любимых. А мои отношения с родными – тоже отдельный вопрос.

Я осознаю, что, когда в мании веду себя как шизофреник, я пугаю и отталкиваю тех, кто стал свидетелем этого, и это нормально.

Мы все чего-то ждём от людей, к кому неравнодушны. Мы почему-то убеждены в том, что люди должны проявить себя определенным образом, и, если этого не происходит, нас переполняет горечь разочарования.

Я умею ничего не ждать. Я просто люблю и не жду взаимности. Я всегда знаю, что это не навечно. Я держу дистанцию, не сливаясь с теми, кто близок, так как понимаю, что моя психика в какой-то момент может снова отыграть страшную партию и изувечить отношения.

Несмотря на все эти волны, я занимаюсь любимым делом, родила и воспитываю великолепного парня. Я создаю очень достойные вещи, одеваю местную элиту. Славлюсь тонким вкусом, умею предоставить незабываемый сервис своим любимым клиентам, и у меня насыщенная жизнь в периоды ремиссий, которые длятся годами

Со всем этим можно справляться. Просто нужно понять, что ты не в силах контролировать свой мозг. Порой необходимо сдаться. Когда тебя медикаментозно возвращают из психоза, ты привыкаешь к препаратам. Очень сложно отказаться от них, происходит синдром отмены и усугубляется апатия. В такие моменты я набираю вес, это моя главная фобия. Мне приходится прощаться на какое-то время с красивым телом, которое для меня инструмент. Благодаря ему я обычно творю, сочиняю вещи.

Когда мое тело мне нелюбо, поначалу я ничего в воображении не могла для него придумать. Но с годами научилась воспринимать это как некое расширение профессиональной рамки. Я медленно переключаюсь от вдохновленности его красотой к процессу творения «доспехов» для него. Я начинаю создавать другие силуэты, драпируя то, чем я в нем недовольна. И это лишь на пользу, ведь субтильных тел меньше, чем обремененных лишним.

А еще я выдавливаю себя в жизнь. Я навешиваю на себя массу обязательств. Составляю жесткий режим дня, сажусь на строгие диеты, начинаю много читать и углубляюсь в изучение чего-то нового. По истечении пары месяцев я преодолеваю рубеж, и мозг снова начинает выдавать небольшими порциями гормоны счастья. Я снова собираю себя по кускам, и случается какой-то прорыв. То замужество, то новый проект…

На сей раз это будет реализованная мечта – книга, которая даст биполярщикам понять, что они не одиноки в своей борьбе, а возможно, еще и поможет усвоить какие-то приемы, которые я проделываю, чтобы не покончить с собой в период обострений.